Ничуть не изменился человек,

Шагнувший в двадцать первый век…

Что восклицать: - О времена, о нравы!

Нелепый спор... Всегда Пилаты правы!?

Картина художника Николая Ге "Что есть истина"

У нынешних Пилатов всё понтЫ!
Оне по своему порядок видят -
И "левого", и "правого" обидят,
Возобновив распятья и кресты...

Надежда Морозова (автор статьи)

В 1890 г. Николай Ге написал картину "Что есть истина", которая стала частью "Страстного цикла": «Выход Христа с учениками с Тайной вечери в Гефсиманский сад» (1888), "Совесть, Иуда" (1891), "Суд Синедриона (1892) и, наконец, «Распятие» в нескольких вариантах.
Картина была впервые представлена на выставке Товарищества передвижников в 1890 году и вызвала неоднозначную реакцию общественности. По распоряжению Священного синода она была снята с экспозиции.
Ге изобразил встречу Христа с Пилатом, который вопрошает у стоящей рядом Истины, что такое истина. Образ Христа расходился как с церковной, так и с художественной традицией. На картине Иисус был изображён измученным, низкорослым. Стоит он в глухой тени. Мощную же фигуру Понтия Пилата заливает солнечный свет. Такое световое решение нарушало традиционные принципы, когда свет отождествлялся с добром, а мрак — со злом.
Но здесь достаточно обнаженно выступила одна из главных черт эстетики Ге, по которой физически безобразный человек становится прекрасным, когда жизненные обстоятельства делают его борцом за великую идею.
Всё здесь утрировано, даже плакатно, конфликт обнажен. Ге намеренно огрубил миф, чтобы быть понятным современникам. Ему показалось, что и этого мало, - спеша донести до зрителя захватившую его мысль, он смело переступил границы дозволенного в приемах письма. Все академические каноны нарушала грубая, размашистая, пористая, словно кора дерева, живопись картины. Критики назвали ее варварской. Даже кисти больших размеров не подошли здесь живописцу: яркую желтую краску в нижней части полотна он энергично, большими плоскостями наносил мастихином. Ге словно забыл здесь о светотеневой живописи, о прозрачных тенях, о тональной гармонии.
Широкую красную кайму на плаще Пилата он пишет киноварью, почти не погасив её интенсивности. а сама фигура патриция отбрасывает не просто тень - цветную тень, рядом с которой солнечный свет на плитках пола воспринимается резко контрастным красочным пятном. Ге умело добился того, что образ римского наместника воспринимается предельно благополучным, полнокровным, как светоносны краски его одежды, фона.
Наоборот, голова, хитон и плащ Христа написаны намеренно притушенно. Но этот изможденный почти бестелесный аскет с всклокоченными волосами не жалок - воинственен. Толстовская идея непротивления злу не вдохновила Ге. Художник рвал не только с церковными, но и с многовековым изобразительным каноном - "нельзя писать "красивого" Христа после того, как сожжены и убиты десятки тысяч христов, гусов, бруно".
Проповедник перевесил в Ге творца глубоких исторических образов, но только такой ценой зритель мог прозреть революционный смысл Вечной книги.
Царь Александр III писал обер-прокурору Победоносцеву: "Картина отвратительная, я полагаю, что можно запретить возить ее по России и снять теперь с выставки". Картина была снята с выставки. В материальном отношении это ставило художника почти в безвыходное положение, так как, только участвуя в выставках и продавая свои произведения, он мог обеспечить существование семьи и возможность дальнейшей работы.
После запрета картины художник написал П.И. Бирюкову, биографу Толстого:"По поводу картины я получил здесь два чрезвычайно хороших и дорогих мне письма: одно от студента, чрезвычайно восторженное, другое от присяжного поверенного. Да, я не жалуюсь и понимаю, что они должны были запретить. Не любя Христа, нельзя видеть правдивое его изображение. Язычникам и жрецам не это нужно. Им нужно боготворение тела; духа они не признают и не любят".
В этой ситуации художника поддержал Л.Н.Толстой - по его настоянию картину приобрел Третьяков. Павел Михайлович доверился высокому авторитету писателя, полагая, что время выяснит истину. Пять тысяч рублей, полученные за картину, были истрачены на экспонирование произведения за границей.